ВТБ24 

Что было раньше в доме. Жизнь на костях. По каким причинам, нельзя построить дом на месте сгоревшего дома

«В своих публикациях девелоперы утверждают, что нужно строить жилье примерно в полтора – в пять раз больше, чем было, чтобы оправдать затраты на снос, – объяснил “Милосердию.ru” зам. председателя Совета союза московских архитекторов по градостроительному развитию Москвы Марк Гурари . – Тогда получается, что на месте пятиэтажек надо строить до 25 этажей. Поскольку есть такие типовые дома в 17-22 этажа, мы их и упоминали в своих резолюциях».

Законопроект, принятый Мосгордумой, предписывает строить по программе реновации энергоэффективные и приспособленные для маломобильных групп граждан здания. Планировка квартир в них должна быть «вариативной».

Отдельно говорится о создании безбарьерной среды: «При организации входных групп в многоквартирных домах, предназначенных для переселения, в целях обеспечения доступа для маломобильных граждан и создания безбарьерной среды должны быть одновременно предусмотрены: 1) единый уровень отметки пола этажа: без перепадов уровней между вестибюльно-входной группой и входами в лифты; 2) минимизированный перепад между уровнем входа с тротуара и уровнем пола входного вестибюля».

Кроме того, законопроект гарантирует жильцам «улучшенную отделку» помещений. Когда начнется реализация программы, в интернете выложат альбомы с образцами, пообещал заместитель мэра Марат Хуснуллин.

Как могут выглядеть новые квартиры, описывает «Российская газета»: «В каждой из них – просторный коридор со светлой отделкой и изолированные комнаты. <…> В плинтусах проложат кабель-каналы. <…> Кухни – с обоями светлых тонов с возможностью окрашивания. Благодаря количеству розеток у жителей не возникнет проблем с размещением бытовой техники и кухонного гарнитура. Электрические плиты также отличаются энергоэффективностью и повышенной безопасностью. В новых домах будут раздельные санузлы. Ванные комнаты оборудуют хромированным полотенцесушителем и точкой доступа к инженерным системам. В них также будут установлены раковина со смесителем и металлическая ванна с защитным экраном и качественными смесителями для душа».

Но технические регламенты придется нарушить

Федеральный законопроект о реновации, принятый Госдумой в первом чтении, допускает нарушение технических регламентов при строительстве домов для жильцов пятиэтажек. Речь идет о санитарно-эпидемиологических нормах, требованиях противопожарной безопасности и т.п. На это указывала, в частности, Галина Хованская.

Степан Орлов уверен, что «все требования федерального и городского законодательства и нормативных актов, связанные с безопасностью и комфортностью проживания в этих домах, будут соблюдены». «Федеральный закон пока не принят, идет работа над поправками», – отметил он.

По мнению Марка Гурари, нарушение существующих технических регламентов неизбежно:

«На месте кварталов с пятиэтажками застройщики вынуждены будут строить многоэтажки, точно на их месте. Представляете, насколько там изменится освещенность жилых помещений? А противопожарные нормы?

Кузнецов (Сергей Кузнецов – главный архитектор Москвы) сказал: мы откажемся, может быть, от кругового объезда. Даже для девятиэтажек круговой объезд – это более быстрая и эффективная ликвидация пожаров. А Москва нам показывает, что опасность пожаров всю жизнь существовала, и она остается. А эпидемиологическая безопасность? Большие города – это эпидемии, тот же грипп. И чем плотнее население, тем меньше воздуха, тем слабее проветривание каменных кварталов».

Специализированные дома для инвалидов?

В Мосгордуму поступает «огромное количество обращений, что жители верхних этажей пятиэтажек – пенсионеры, инвалиды – просто физически не могут выйти на улицу», сказал Орлов. После проведения программы реновации у них будет «новое качество жизни», считает он. «Во-первых, в новых домах будут лифты. Во-вторых, при строительстве, естественно, будут учитываться интересы всех маломобильных групп граждан с точки зрения доступности и входа на первый этаж, и подхода к лифту, и подхода к дому», – пояснил депутат.

Президент фонда «Город без барьеров» Сергей Чистый рассказал «Милосердию.ru» о том, какие обсуждаются предложения, связанные с организацией безбарьерной среды при новой застройке. Одно из них – «специализированные дома, где под одной крышей есть все». Например, «для мам с детьми-инвалидами там есть и поликлиника, и культурно-досуговая часть, и спортивная часть, и жилье».

«Предложить им переехать в такие комплексы, чтобы создать им условия, когда 90% времени проводится внутри, и там нет барьеров», – такой вариант, по словам Чистого, обсуждается в ОНФ.

Степан Орлов полагает, что это не слишком хорошая идея.

«Мне кажется, что вся среда должна быть доступна – любой жилой дом, любое учреждение культуры, здравоохранения, образования. То есть не нужно создавать специальные гетто, на мой взгляд», – сказал он.

Лучшие новостройки – малоэтажные

Повсеместное возведение на месте пятиэтажек высотных зданий приведет к значительному ухудшению экологического состояния Москвы, считает Марк Гурари.

«Союз архитекторов несколько лет назад провел конкурсы, как реконструировать пятиэтажки – с сохранением этажа, с минимальными надстройками, с мансардами. Были очень интересные решения, – рассказал он. – За границей так и делают.

Немцы берут наследство от ГДР и не только сохраняя этажность их улучшают – пристраивают целые шахты с лифтами, а заодно и с санблоками, и тогда в каждой квартире появляется дополнительная большая ванная, но они иногда даже понижают этажность – до 3 этажей. Вообще-то говоря, малоэтажное строительство – это самое лучшее жилище, именно к нему стремятся в развитых странах мира.

В США, например, в одно-двухэтажных домах живет 85% населения».

Сергей Собянин, со своей стороны, считает опыт Германии не слишком удачным. «Во-первых, сколько ты его ни реконструируй, параметры этой квартиры как были, так они такими и остаются. И сегодня то жилье, которое было реконструировано, оно особым спросом в Германии не пользуется, все равно считается депрессивными районами. При реконструкции стоимость жилья повесили на самих же жителей. <…> Мы предлагаем проект, по сути дела, социальный, когда жителям ничего не надо платить даже за отделку», – сказал он в интервью «Первому каналу».

«Вряд ли в сегодняшних непростых условиях, при дефиците в стране благоустроенного жилья, стоит сносить прочные, еще не аварийные дома лишь по результатам голосования», – отметил Марк Гурари.

Судьбу каждого дома должна решать тщательная независимая технико-экономическая экспертиза его состояния, надежности конструкций, считает он. Эту точку зрения во многом разделяет академик Юрий Бочаров. А за реконструкцию пятиэтажек вместо их сноса высказывались, в частности, архитекторы Юрий Эхин и Алексей Кротов.

В старину большое внимание уделялось месту под строительство. Люди верили, что строить нужно лежбище скота (животное не будет в плохом углу спать). Ходили слухи о невозможности постройки жилья на месте бани (якобы болезни мывшихся в ней перейдут на хозяев), или дороги (ворот). Неудачными для возведения домов считали и спорные участки земли.

Считалось, что есть способы проверить, насколько удачным является выбор участка. В ямы для столбов засыпалась рожь, затем во все углы ставили воду и клали хлеб. На следующий день проверяли, если все оставалось в нетронутом виде, считалось хорошей приметой. По другим поверьям считали, что наличие в оставленном на ночь меде муравьев-добрый знак. Дошедший до наших времен способ- проверка прутиком, на наличие подземных вод, над родниками дома не строили.
В древности дом был местом прихода в мир, роста, взросления и ухода из мира, поэтому наши предки подходили к выбору места и материалов для дома очень серьёзно.

Существует множество обычаев и обрядов, связанных с выбором места для строительства деревянного дома. Обычаи и обряды отличаются в зависимости от
климатических условий, сложившегося уклада жизни и национальных традиций. Одно являлось постоянным для всех- этапы начала и окончания строительства дома было принято отмечать особым образом.
Белорусы в середине ХIХ века освещали выбранное для дома место следующим образом: на месте будущего дома на земле чертился квадрат, затем его делили на четыре части крестообразной фигурой, после чего глава семьи шёл на все четыре стороны и приносил из четырёх полей четыре камня, которые укладывались в центрах малых квадратов. В результате на месте будущего дома появлялась идеограмма плодородия, известная со времён энеолита до вышиванок начала ХХ века.
Старообрядцы Верхнего приобья большое внимание уделяли выбору места для будущего дома, благоприятным местом считалось место под горой в низинке: «Нужно еще беречься, дом не ставить туда, где может быть сильный ветер, поэтому лучше всего под горой в низине ставить, а не на самой горе, не в самой низине и уж не в темном овраге, но на месте таком, где дом овевает здоровый воздух и очищает все так, чтобы не было бед; да лучше бы место такое, где солнце стоит целый день, потому что тогда и черви, если они зародятся и нездоровая сырость распространится, ветер такой разнесет их, а солнечный жар уничтожит и высушит».
На Среднем Урале люди старались строить дома поближе к воде. Когда крестьянин собирался строить дом он спрашивал разрешение у старосты, главного человека в деревне, староста же и указывал место для будущего дома. Глубоко верили в народные приметы и обычаи. Дом нельзя было ставить где проходила дорога или тропинка, а также на том месте где раньше были ворота, так как считалось, что через ворота проходило много разных людей и у некоторых мог быть «дурной глаз».
Коми-зыряне определяли подходящее место для дома с помощью муравьёв. Из муравейника брали муравьёв вместе с частью мусора, помещали их в берестяную коробочку и оставляли на ночь на месте предполагаемого строительства. Если на утро муравьев в коробочке не было, то место считалось плохим, если же муравьи оставались в коробочке и приносили новый мусор, такое место считалось благоприятным для будущего дома. Благоприятным считалось также место, где когда-то был дом, люди рассчитывали на помощь предков.
Восточные славяне не ставили дом на том месте, где раньше проходила дорога, где стояла баня, где были найдены человеческие кости, на спорном участке земли, где кто-нибудь поранился до крови, где опрокинулся воз, на месте дома сгоревшего от молнии. Главное нужно было определить место с положительной энергией. Хозяин будущего дома насыпал кучки зерна по углам будущего дома, и если на утро следующего дня зерно было не тронуто, то место считалось благоприятным для будущего дома.
В центральной России крестьяне никогда не строили дом на том месте, где росли березы, т. к. корчевку берёз полагали грехом. Берёза считалась деревом дающим энергию, в противоположность осине, которая забирае энергию.
“Наметив под хату место, по захождении солнца, тайком, чтобы никто не заметил, насыпают по четырем углам его небольшие кучки жита (ржаного зерна) в следующем порядке: сперва насыпают кучку жита там, где будет святой угол хаты, потом там, где будет печь, далее - там, где сходятся причилковая и глухая стены и, наконец, в дверном углу, а посередине между кучками жита ставят иногда маленький из палочек крестик. Когда потревоженной окажется только та кучка зерна, что на святом углу, то хату можно ставить на избранном месте, не опасаясь никаких дурных последствий, потому что сила святого угла побеждает всякую вражескую силу” (Иванов, 1889, с. 38).
На Подолье, на месте предполагаемого деревянного дома клали под горшок сухое овечье руно, если к утру шерсть под горшком отсырела, то место считалось благоприятным, дом на этом месте будет богатым.
Сохранилось множество пословиц и поговорок о доме: «Каково на дому, таково и самому», «Свой уголок - свой простор». «Своя хатка - родная матка», «Двор, что город, изба, что терем», «Мой дом - моя крепость», «Дома и стены помогают», «Хорош бы дом, да чёрт живёт в нём», «Хороши хоромы, да нет обороны», «Хоть не пышно, да затишно», «Хоть худ дом, да крыша крепка».

Многие знают, что церкви на Руси возводили на самых "благодатных" участках, которые тщательно выбирались. Живя в гармонии с природой и наблюдая за ней, наши предки, также основательно подходили и к вопросу выбора территории для строительства домов, чтобы ни в коем случае не поселиться в "гиблых" местах или, если говорить научным языком, геопатогенных зонах.
В Москве подобные "гиблые" зоны расположены, в так называемом "районе Ветродуя" (нынешний Теплый Стан), где еще с давних времен действовали запреты на строительство жилья, в Лужниках и некоторых местах Замоскворечья, в районе Калужской площади и районе, ограниченном излучиной Москвы-реки с улицами Житная, Большая Ордынка, Люсиновская, Шаболовка, Крымский Вал, Дубининская.
Неблагополучными ученые считают линию Рижского направления и окрестности от зоопарка, находящегося на пересечении двух геологических структур, до станции метро "Улица 1905 года". Негативное влияние могут испытывать на себе жители Коломенского, Лосиного Острова, Марьиной Рощи, Царицына, а также "техногенного" юго-востока столицы.
Основным методом обнаружения геопатогенных зон ученые называют метод биолокации (лозоходство). "Биолокация, - пишет Дубров, - означает способность человека определять наличие каких-либо объектов, предметов в пространстве с помощью простого индикатора-рамки или маятника-груза на нити". Можно сделать специальные рамки, а можно воспользоваться золотым кольцом. Кольцо необходимо подвесить на нитку и наблюдать за амплитудой его движения. В точках, где оно раскачивается особенно сильно, лучше не находиться долго, и уже тем более не ставить кровать, дабы не подвергаться аномальному влиянию. Здесь самое место, например, шкафу.

Обновленная программа реновации в Москве стартовала. В ее рамках по разным данным планируется снести от 5 до 8 тысяч пятиэтажек столицы, которые не отвечают современным требованиям, проживать в них некомфортно, иногда просто опасно: крыша течет, стены тонкие, потолок рискует обрушиться в любой момент, разрушен фундамент. А еще – слишком тесные кухни, объединенные санузлы без нормальны ванн, практически полное отсутствие коридора. Согласно экспертным оценкам программа переселения не будет быстрой: на ее осуществление потребуется порядка 20 лет.

  • этажность – примерно 10-15 этажей;
  • построены из монолита или современных панелей;
  • каждое здание оснащено лифтом;
  • имеются встроенные системы пожарной безопасности и пожаротушения;
  • создана безбарьерная среда для лиц с ограниченными возможностями;
  • первые этажи считаются промышленными – они предназначены для бизнеса, там откроются магазины, салоны красоты и прочие подобные учреждения;
  • в зданиях будут широкие лестничные клетки и большие пролеты, люди не будут чувствовать себя, как в клетке.

Примечательно, что все новые квартиры сдаются с отделкой. Гражданам не придется тратить огромные деньги на ремонт, все необходимое для комфортного проживания уже имеется в помещении:

  • на полу – ламинат;
  • на стенах – хорошие обои;
  • потолки – выровнены и покрашены;
  • везде имеются качественные светильники;
  • установлены прочные входные и межкомнатные двери;
  • есть пластиковые окна и широкие подоконники;
  • современная модная сантехника.

Расходы на переезд

Некоторые переселенцы опасаются, что переезд «влетит в копеечку». Ведь новое жилье стоит дороже старого, вероятно, придется доплачивать, чтобы «погасить» разницу? На самом деле, это утверждение ошибочно. Граждане не несут никаких расходов, связанных с программой реновации. Все денежные обязательства берет на себя правительство Москвы.
Человеку и его семье нужно только упаковать свои личные вещи и перевезти их в полученное по программе помещение. Никаких доплат, скрытых платежей и комиссий брать не будут. Если подобное происходит, то имеет место нарушение закона – об этом срочно нужно сообщить в администрацию и полицию – соответствующие органы быстро разберутся и вернут порядок.

Кстати, в построенных многоэтажках даже коммуналка будет ниже – строения снабжены счетчиками воды и тепла, электрической энергии. Каждый собственник сам регулирует подачу, контролирует расход. Стены толстые и плотные, крыша не течет, окна и двери «не сифонят» – значит, тепловые потери исключены практически полностью.

Серии, планы домов

В программу сноса включены здания следующих серий:

  • 1605-АМ;
  • II-32;
  • II-35;
  • 1МГ-300;
  • 1-515;
  • 1-510;
  • 1-511;
  • 1-447.

Предполагается, что на их месте возведут такие серийные здания, как:

  • КУБ 2,5;
  • Домрик;
  • Домнад;
  • Доммос.

Современные строения не просто выглядят стильно, они являются максимально комфортными для проживания. Имеется вся необходимая инфраструктура – широкие парковки, детские площадки, места для выгула домашних животных, клумбы, лавочки, урны.

По планам Московской мэрии, жилые кварталы должны быть такими, чтобы у человека не было необходимости их покидать – большое количество магазинов, образовательных и спортивных учреждений, школы и детские сады, музеи и библиотеки – получается город в городе. Такие «мелочи», по словам городских властей, должны существенно снизить нагрузку на транспортную систему и дороги Москвы.

Заключение

Уже известно, что будут строить на месте снесенных пятиэтажек в Москве – современные дома от 10 до 15 этажей. Возможно появление 20 и даже 25 этажных строений. Но эти варианты пока лишь обсуждаются. Новостройки отвечают требованиям 21 века – жить в них комфортно и безопасно. Квартиры сдаются с уже готовым ремонтом, по принципу: заходи и живи. Все расходы по программе реновации берут на себя городские власти. Граждане оказываются в плюсе: вместо аварийных помещений они бесплатно получают новые квартиры , в которые не нужно вкладываться дополнительно. Собственников обещают не обидеть – все помещения будут равнозначными по площади, вероятно, и большими, но точно не меньшими.

За парадным фасадом дома 44 на проспекте Независимости начинается Золотая Горка. Когда-то окраина города, где строили дом для элиты, спокойно разрушая старинное кладбище, а потом ликвидировали «врагов народа», выселяя целые подъезды. Здесь возвышались башни, посылавшие шум в приемники минчан, решивших глотнуть «Свободы» и послушать «голоса», и даже готовился крупный теракт. The Village Беларусь выяснил, спокойно ли спится жильцам дома, который стал символом не только вечернего Минска.

Текст и фотографии

ЕЛЕНА СЕЛЬКИНА

АРХИТЕКТОР: Михаил Барщ

РАСПОЛОЖЕНИЕ: проспект Независимости, 44

СТРОИТЕЛЬСТВО: 1953–1955

ПЛОЩАДЬ: 16 543 кв. м.

ЧИСЛО КВАРТИР: 182

КОЛИЧЕСТВО ЭТАЖЕЙ: от 5 до 7

ПРОДАЖА: 95 000 долларов за 2–комнатную, 160 000 долларов за 3–комнатную, 185 000 долларов за 4–комнатную

АРЕНДА НА МЕСЯЦ: от 550 долларов за двухкомнатную квартиру

АРЕНДА НА СУТКИ: 60–120 рублей за двухкомнатную квартиру

Квартал вместо старого кладбища

Перекресток проспекта Независимости и улицы Козлова сегодня находится в самом центре. Но еще в начале прошлого столетия это была окраина города – Золотая Горка, где по Захарьевской улице очень редко стояли деревянные дома, а на холме у самой дороги начинался старинный погост.

Здесь хоронили людей с XVI века. Одно время кладбище было униатским, после стало католическим. Когда в 1832 году пожар уничтожил костел на Троицкой горе (теперь Троицкое предместье), небольшая деревянная часовня на Золотой Горке стала центром первого католического прихода Минска, основанного еще в XIV веке королем Ягайло.

Есть несколько версий, почему холм называется Золотая Горка. Одна указывает на то, что рядом был Старый рынок. Другая - на постоялые дворы, приносившие хороший доход. На холме среди могил могли прятать награбленное местные разбойники. И, конечно, кладбищенские деревья по осени становились золотыми.

Есть красивая легенда о горке золота, которую собрали жители Минска на строительство Костела св. Роха. Так горожане разных конфессий святого за избавление от страшной эпидемии холеры. Холерное кладбище начиналось сразу за католическим, там, где теперь дома на перекрестке улиц Золотая Горка и Краснозвездная.

В 1864 году новый Костел св. Роха в неоготическом стиле был освящен и стоит уже полтора века. Большую часть своей истории он использовался не по назначению. Уже в 1930-е храм был окончательно закрыт, из него исчезла почитаемая статуя святого Роха. Началось постепенное уничтожение кладбища - стройка по улице Советской добралась до этих мест.

Основные разрушения ждали в послевоенные годы - создавался новый проспект Сталина и ближние кварталы. Дома по Козлова до пересечения с улицей Золотая Горка и по ней самой до Краснозвездной стоят на уничтоженном кладбище. В первый год жильцы дома, который позже назовут «Вечерний Минск», видели, как после сильных дождей на склоне срезанного строителями холма из земли вымывались черепа и кости. Когда рыли котлован под Дворец искусства, дети со всей округи сбегались смотреть, как сносят погост. Разбитые гробы, разрушенные склепы, могильные плиты свозили за город. Все были уверены, что строители тайно обогатились, ведь в старинных гробницах могли быть ценные вещи. Открытие дворца состоялось в 1973 году.

Окончательно кладбище уничтожили в 1980 году, оставив нетронутой лишь малую часть бывшей территории. Взялись за реставрацию костела: там, где были склепы его основателей, сделали гардероб, в апсиде установили электрический орган чехословацкого производства, окна украсили витражами и передали его филармонии. Здесь открылся зал камерной музыки.

Только в 2006 году костел и его территорию полностью возвратили верующим. Один из лучших в Беларуси органов стоит за алтарем - концерты и фестивали по-прежнему проводятся. Найденные у костела надмогильные камни составили в архитектурные композиции. В сентябре этого года на кладбище вернули еще 12 надгробий, обнаруженных краеведами на свалке недалеко от Сенницы.

Дом с расстрельной пропиской

Первые преобразования на Золотой Горке начались в 1934 году. На площади перед костелом на углу улиц Советской и 1-й Долгобродской (теперь ул. Козлова) началось строительство огромного дома на сто квартир для новой элиты - первого в Минске Дома специалистов.

Архитектор Наталья Маклецова - 25-летняя выпускница ленинградского института - проектировала здание так, чтобы закрыть вид на костел. Дом построили прямо на склоне кладбищенского холма, отделив внутренний двор небольшой подпорной стенкой.

Это было событие в строительной практике Минска. Первый жилой дом с шестиэтажной средней частью, с лифтами (которые, правда, так и не были подключены) и подвалом. В здании был свой гастроном и булочная. Когда остальные минчане ютились в коммуналках, специалистам выделяли трех- и четырехкомнатные квартиры.

Дом по Советской, 148 был заселен в 1936 году. Здесь жили архитекторы Аркадий Брегман и Александр Воинов, писатель Змитрок Бядуля, поэт Изи Харик, первый народный артист БССР Владислав Голубок и многие другие - академики, артисты, военные и партийные руководители.

Когда в 1937 году Александра Червякова и других «ответственных работников», покончивших жизнь самоубийством, несли хоронить на Военное кладбище по 1-й Долгобродской мимо их окон, большинство жильцов уже ждала не менее страшная судьба, которую спустя десятилетия можно свести к короткой записке: «Расстрелян. Реабилитирован».

В конце сентября расстрелян Владислав Голубок, через месяц - Изи Харик, когда с 29 на 30 октября 1937 года в подвалах тюрьмы НКВД в Минске за одну ночь было ликвидировано около 130 деятелей белорусской культуры. Спустя 80 лет их стихи снова звучат песнями в проекте «(Не)расстраляная паэзія» в исполнении Дмитрия Войтюшкевича и Светланы Бень.

За два года репрессий большинство квартир неоднократно меняли хозяев. В 1938 году 64-я за неполных три недели сменила четырех жильцов. Дом населяли «мертвые души», типографии не успевали отражать изменения в адресных книгах.

Дом с нехорошими квартирами не простоял и семи лет. Во время авианалета в июне 1941 года квартал практически сровняли с землей. Руины Дома специалистов открыли вид на Костел св. Роха. Дому напротив (теперь пр. Независимости, 43) повезло больше - он выстоял и даже попал на страницы фашистской газеты Minsker Zeitung как пример типичного советского жилья. После войны его называли Домом ученых и писателей - здесь жили Змитрок Бядуля и Янка Брыль, династии выдающихся врачей, актеры, балерины, переводчики.

Дом населяли «мертвые души», типографии не успевали отражать изменения в адресных книгах

Поэтесса Наталья Татур родилась в 43–м доме и помнит, что пока архитекторы решали, чему быть на месте Дома специалистов, в строении напротив по-прежнему жил страх: «Детей никто не укладывал спать до двух часов ночи. У нас была коммунальная квартира - соседи приходили к нам и допоздна чаевничали, рассказывали анекдоты, а на меня, сидевшую под столом, никто не обращал внимания. Вдруг все замолкали, и тишина была зловещей. За окном был слышен отчетливый звук подъехавшего к дому автомобиля. Хлопала дверь подъезда. Все бледнели. Старались угадать, что это был за подъезд по счету. Атмосфера за столом становилась все более напряженной. Все переходили на шепот. Из подъезда кого-то выводили - опять хлопала дверь приехавшей машины. Тишина уже звенела. Опять дверь подъезда. Какого? Кажется, третьего. Следующий - наш. Опять хлопает дверь соседнего подъезда. Машина заводится и уезжает. «Лапанка» - так называли эти аресты - на сегодня закончилась. Теперь можно идти спать. Завтра все начнется сначала».

Архитектор-космополит

Руины Дома специалистов стояли до 1948 года. В этот же год из Московского архитектурного института был уволен профессор Михаил Барщ, обвиненный в космополитизме. Заручившись поддержкой в Минске, архитектор приехал в Беларусь.

«Город выглядел ужасно, центр - сплошные руины из кирпича и щебня. Из-под куч битого кирпича и щебня кое-где торчат трубы времянок, из которых идет дым. Вновь выстроенные дома и некоторые сохранившиеся странно выделяются на фоне общего разрушения», - такими были его первые впечатления о Минске.

Когда в 1950 году решили строить на месте развалин новый дом на 200 квартир для рабочих и служащих радиозавода им. Молотова (теперь Минский приборостроительный завод), проект доверили Михаилу Осиповичу.

Архитектор изучал усадьбы, древние храмы и старую живопись в музеях и воплощал идеи в в стиле сталинского ампира. Шла борьба «конструктивистов» и «украшателей», к которым принадлежал и Михаил Барщ. Строительство дома 44 по проспекту Сталина было завершено в 1955 году, и несмотря на борьбу с излишествами, парадный фасад был именно такой, каким задумывался.

Дом впечатляющих размеров и ломаной конфигурации словно состоит из нескольких зданий. Изначально подъезд с колоннадой на уровне двух верхних этажей занимало общежитие завода. Вечерами на площадках рабочие устраивали танцы. В полуподвальном помещении находился детский сад. 1 ноября 1967 года в угловой подъезд въехала редакция новой газеты «Вечерний Минск» и не меняет своего адреса уже полвека. Дом 44 стоит не только на проспекте, но и на логотипе газеты, получив от нее свое собственное имя.

Постепенно в «Вечернем Минске» поселилась научная и творческая интеллигенция. Но в мире снова было неспокойно - шла холодная война и пополнялись ряды диссидентов.

Две башни

Чтобы граждане по ночам не слушали зарубежные радиостанции, руководство СССР еще в 1949 году решило «глушить» зарубежную пропаганду. Страну опутала сеть передатчиков шума и помех.

Минские «глушилки» прятались во дворе 44 дома - две стометровые железные башни с четырехлепестковыми антеннами. Не все готовы были с этим мириться. В 1963 году минский студент Сергей Ханженков, подрывник по специальности, приготовил чемоданчик взрывчатки для ненавистной радиостанции. Свои десять лет строгого режима он провел в лагерях Мордовии, рядом с другими знаменитыми диссидентами - Синявским, Даниэлем, Гинзбургом, а потом вернулся в Минск.

Сергей Ханженков охотно рассказывал о несбывшихся надеждах корреспонденту «Известий»: «Возникла мысль - взорвать «глушилку»! Боже упаси, никакой крови! Чисто демонстративный акт. Просто однажды вечером тысячи людей привычно включат приемники, а эфир будет чистым. Обязательно пойдут разговоры: взорвали «глушитель»! А что такое «глушитель»? Зачем он вообще нужен? И народ встрепенется».

Прекратили глушение только во времена перестройки. В начале 90-х одну из башен разобрали, на второй поменяли антенны, приспособив для передачи сигналов сотовой связи. В 44-й дом въезжали новые жильцы, не подозревавшие, что во дворе - тот самый объект № 3, который хотели взорвать.

«Я не знаю другого места, где бы спалось так спокойно»

Нина Николаевна

Приобрела четырехкомнатную квартиру по проспекту Независимости, 44

Я родилась в Ленинграде и какую-то часть жизни провела там. Мне очень нравится, что Минск так похож на мой родной город. Это неудивительно, ведь его строили ленинградские и московские архитекторы.

В Ленинграде у нас была квартира с высокими потолками в красивом доме. Все самое хорошее - родом из детства, поэтому в Минске мне приглянулась квартира в таком знаковом доме, я приобрела ее 25 лет назад. Вселились сразу тремя семьями - и мама с папой, и еще родственники. Мы всех пригласили. Как и все родители, мечтали жить со своими детьми. Дочка сказала, что будет с нами, а спустя годы, естественно, передумала. Теперь нам двоим с мужем в стометровой квартире слишком просторно.

Когда делали ремонт, я придумала и согласовала довольно радикальную перепланировку, но мелкие детали, аутентичную лепнину на потолке, конечно, оставили. Вся лепнина реставрирована, мы вызывали из киностудии мастера. Стены тоже ровняли штукатуркой, а не гипсокартоном, как сейчас делают. Когда меняли паркет, обновили лаги. Старались не отходить от технологий, по которым дом создавался.

К этому времени я успела пожить в Европе, посмотреть, как там организуют пространство. Мы объединили кухню и гостиную. За счет коридора, что раньше вел на кухню, расширили ванную комнату и даже нашли место для второго небольшого санузла. Две смежные спальни разделили - теперь в спальню и кабинет ведут свои двери. Перепланировка сделала квартиру удобной для нас.

Раньше я работала и арендовала жилье в Европе - в Италии, Австрии - проще, наверное, перечислить страны, в которых я не была. Из Венеции, например, привезла вон ту картину. Влюблена в этот город, он тоже напоминает мне Ленинград.

Дизайн квартиры придумывала сама. Первой приобрела белую кухню с изумрудным венецианским стеклом и весь интерьер стала делать в бело-зеленом цвете. Мебель привезена из Италии, потому что в 95 году здесь такого просто не было, стеклопакеты - из Польши.

Для меня важно, чтобы была одна большая комната, которая всех объединяет. И одновременно каждый мог уединиться в своем пространстве, закрыть за собой дверь и поработать или отдохнуть. Не понимаю модного стремления поставить телевизор в каждую комнату - достаточно и одного в общей, а в спальнях надо спать. И надо сказать, что здесь очень хорошо спится.

Меня никогда не тревожила близость кладбища. Кажется, что после войны в центре Минска нет ни одного места, построенного не «на костях», ведь во время авианалетов под развалинами тоже погибали люди. Зато это место рядом с костелом, намоленное, чувствуется особая атмосфера. По выходным под прекрасный звон венчаются красивые пары, вечером слышен звук органа. У нас паркет из ясеня, раньше из него делали полы в церквях - шутки шутками, а возможно, это тоже охраняет наш спокойный сон.

Мои родители тоже много переезжали с места на место, отец был военнослужащим. Его должны были перевести в Беларусь, и я поехала поступать в БГУ, но в итоге его направили в другое место. Я осталась учиться в Минске, потом вышла замуж. Закончила аспирантуру и защитила диссертацию уже в Москве. Занималась молекулярной вирусологией и очень много путешествовала, как настоящий cosmopolitan.

В 1986 году впервые поехала в Америку. Я была членом правления общества советско-американской дружбы. Как раз в Рейкьявике Горбачевым был подписан договор о сотрудничестве, и на следующее утро мы вылетели в Нью-Йорк. За границей я еще ни разу не была - старалась держать марку. Нас курировали американские врачи: там увидела и безоперационное удаление почечных камней, и экстракорпоральное оплодотворение in vitro.

Помню, как в советское время не могла стать в очередь на квартиру. Жили в однокомнатной рядом с Комаровкой: с жилой площадью в 20 метров, и по нормативу в 6 метров на человека получались излишки. Кандидатам наук полагался кабинет, но раз его в квартире не было, то его и не учитывали. Когда стало возможным покупать жилье, мы выбрали этот вариант.

Квартира эта уникальна. Таких в огромном доме всего шесть - они начинаются с третьего этажа прямо над арками, которые соединяют боковые пятиэтажные части дома с семиэтажной частью. В средней есть лифты, вынесенные в стеклянные эркеры, а у нас только лестница, и подниматься на пятый этаж бывает непросто.

Соседи очень хорошие, интеллигентные. В доме много магазинчиков, через дорогу «Океан», ЦУМ рядом. Остановки транспорта прямо под окнами, за 15 минут доедешь куда угодно. Минчане любят шутить про метро: «Для первых вагонов это «Площадь Якуба Коласа», а для последних - «Площадь Победы».

Сейчас временно выставила квартиру на продажу вместе со всей обстановкой, и так не хочется с ней расставаться. Но настолько большая нам уже не нужна. Дети разъехались, а мы с мужем все больше времени проводим в своем загородном доме. Мне нравится жить в центре Минска - здесь подружки, жизнь кипит, а вот мужу комфортно за городом.

Хорошо было бы купить двушку в этом же районе, прикипела к нему душой. Небольшую, в доме с лифтами, чтобы жить комфортно. Так любопытно узнать, что построит «А–100» на месте троллейбусного депо. Вы в The Village узнайте поскорее, пожалуйста. По плану должны строить дома в стиле сталинок.